Большая война может вспыхнуть на Африканском континенте между Демократической республикой Конго, обладающей ценными ресурсами, и небольшой Руандой, которая поддерживает близких к ней боевиков М-23 в ДРК. Опекаемый Западом руандийский режим под руководством бессменного Поля Кагаме может выставить против ослабленной конфликтами ДРК современную и боеспособную армию, которая претендует на роль прокси-войск в интересах бывших колониальных держав по всей Африке.
Риск прямой конфронтации между ДРК и Руандой «вполне реален», предупредил во вторник генсек ООН Антониу Гутерриш. Организация выразила обеспокоенность по поводу возможного вооруженного конфликта двух африканских государств.
Между Руандой и ДРК существует давнее соперничество со времени гражданской войны и геноцида 1994 года. В Руанде тогда произошел геноцид тутси, во время которого погибли около миллиона представителей этого этноса. В период колонизации бельгийские власти поддерживали власть тутси, составлявших меньшинство в Руанде, а хуту находились в зависимости от них. Однако жестокая колониальная система угнетения привела к масштабным этническим столкновениям.
У власти в независимой Руанде оказались уже хуту, а тутси стали подвергаться преследованиям, кульминацией которых и стал геноцид 1994 года. Однако ополченцы тутси – Руандийский патриотический фронт под руководством Поля Кагаме – смогли прекратить геноцид и установить лояльный Западу режим, который управляет страной последние 30 лет. В сентябре 2023 года Кагаме заявил, что будет баллотироваться на четвертый президентский срок на выборах в следующем году, и никто не сомневается в его победе.
В октябрьской статье «Руанда хочет стать новым полицейским в Африке» The Economist называет Руанду Африканским Сингапуром. Как уверяют авторы британского издания, небольшая страна прошла огромный путь от раздираемого геноцидом failed state в 1994 году до быстроразвивающейся экономики. Сегодня Руанда не только процветающая страна с точки зрения экономики, но и источник стабильности и безопасности в Африке, подчеркивают авторы The Economist.
Премьер Великобритании Риши Сунак называл сделку с Кагаме о высылке нелегальных мигрантов в Руанду одним из ключевых пунктов своей предвыборной стратегии. Сейчас правительство Британии оспаривает решение Апелляционного суда Лондона, который признал незаконной депортации в Руанду. «Руанда — безопасная страна. Высокий суд согласился с этим. У Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев действует собственная схема для ливийских беженцев в Руанде», — писал Сунак в Twitter в июне. Решение Верховного суда ожидается в ноябре 2023 года. По версии адвокатов лондонского правительства, у Руанды есть все репутационные и финансовые стимулы для того, чтобы хорошо относиться к просителям убежища.
Однако с властями Великобритании готовы поспорить авторы свежего доклада американской правозащитной организации Human Rights Watch (HRW). На 115 страницах подробно описываются экстерриториальные убийства, похищения и запугивания, а также аресты и исчезновения граждан на территории Руанды с 2017 года. Правозащитной организации удалось задокументировать более десятка случаев убийств, похищений, насильственных исчезновений и физических нападений на руандийцев за рубежом. В 2020 году правительство организовало громкое похищение Пола Русесабагины, бывшего владельца гостиницы, ставшего правозащитником и переехавшего в США. В следующем году американская правозащитная организация Freedom House включила Руанду в список стран, наиболее часто совершающих, по ее мнению, «транснациональные преступления».
У ДРК же, куда многие тутси из Руанды бежали еще до геноцида 1994 года, есть свои обоснованные претензии к руандийскому лидеру. В 2012 году в ДРК появилась группировка конголезских тутси М23, или «Движение 23 марта». Она и стала одной из главных причин нынешнего конфликта. М23 подняли мятеж против правительства ДРК, обвиняя власти в дискриминации. В ноябре боевики М23 захватили Гома — крупнейший город восточного Конго. Кровавый конфликт потребовал международного вмешательства. К посредничеству присоединились Сообщество развития Юга Африки (САДК), в конфликт вмешался военный контингент ООН. Боевики М23 отступили в Руанду и Уганду.
Однако в конце 2021 года боевики М23 вновь активизировались в восточном Конго и начали стремительное продвижения по территории страны. Президент ДРК Феликс Чисекеди даже призывал конголезцев организовываться в народные дружины для поддержки вооруженных сил. В докладе группы экспертов ООН по безопасности отмечалось, что по уровню вооружения и экипировки повстанцы не уступают хорошей регулярной армии. Кто-то снабжает их приборами ночного видения, современными автоматами и пулемётами. Власти ДРК прямо обвиняют в спонсировании повстанцев-тутси Руанду.
При этом через территорию восточного Конго пролегают важные логистические маршруты, что позволяет боевикам М23 собирать дань за прохождение коммерческих грузов, а в Северном Киву сосредоточены запасы востребованных в производстве электроники золота, колтана, алмазов, кобальтв, меди, вольфрама, касситерита. Само же конголезское государство обескровлено бесконечными конфликтами и коррупцией. В представлении Киншасы, боевики М23 – лишь прокси руандийского режима Поля Кагаме. Власти Руанды, в свою очередь, обвинили ДРК в сотрудничестве с Демократическими силами освобождения Руанды (ДСОР) — повстанческой группировкой, представляющих этнос хуту.
«Помимо чисто гуманитарных помыслов, международные игроки пристально следят за судьбой тех же колтановых и медных приисков – концессии на многие из них принадлежат крупным китайским конкурентам западных корпораций, которые в случае эскалации насилия вполне могут призвать на защиту своих интересов частные военные компании», – пишет Майя Никольская, научный сотрудник Центра ближневосточных и африканских исследований Института международных исследований МГИМО МИД России.
В свою очередь амбиции Кагаме простираются гораздо шире, чем в соседнюю ДРК. Руанда — одна из немногих, если не единственная, страна в мире, в конституции которой закреплена возможность принимать участие в поддержании мира по всему миру и в поддержке пострадавших сообществ. В течение последних нескольких лет военная дипломатия была краеугольным камнем международной стратегии Руанды.
Кигали развернул войска в рамках многосторонних миротворческих миссий, чтобы повысить свой престиж и влияние. С 2021 года Кигали расширил свою деятельность за пределы многосторонних операций, в одностороннем порядке вмешавшись в конфликты с джихадистами в Центральноафриканской Республике (ЦАР) и Мозамбике, а сейчас готовится к переброске в Бенин, расположенный примерно в 3000 км от Руанды, для борьбы с повстанцами на окраинах Сахеля. Руанда — четвертая по величине страна, предоставляющей войска для миротворческих операции ООН, с 4585 военнослужащими для поддержки операций ООН в Южном Судане (UNMISS) и Центральноафриканской Республике (MINUSCA). При этом армия страны с населением всего 13 миллионов человек насчитывает 33 тысячи военнослужащих. Вклад Руанды в многосторонние операции, санкционированные ООН и Африканским союзом (АС), помог смягчить критику авторитарного правления Кагаме и действий Руанды в ДРК.
Вмешательство 3000 руандийских солдат и полицейских в Мозамбик было профинансировано Европейским союзом (ЕС) в рамках Европейского фонда мира, механизма, который позволяет ему «поддерживать партнеров в области обороны с целью предотвращения конфликтов и укрепления международной безопасности». «Руандийские военные получили помощь на сумму 20 миллионов евро, предназначенную, в частности, для перевозки войск и приобретения оборудования (палаток, транспортных средств, генераторов и т. д.). Франция поощряла военное вмешательство Руанды в Мозамбик с целью защитить интересы Total Energies. По данным некоммерческой организации ARIA, занимающейся исследованиями в области климата и энергетики, об этом свидетельствует хронология встреч Пола Кагаме, его мозамбикского коллеги Филипе Ньюси и Патрика Пуянне, генерального директора Total Energies. Руанда заслужила благодарность западных политиков, и получила доступ к обучению и оборудованию от членов НАТО.
Обширное развертывание войск лежит в основе стратегии Кагаме, направленной на превращение Руанды в экспортера безопасности по всей Африке или «местного полицейского», подчеркивает The Economist. Вывод военных западных стран (прежде всего Франции и Великобритании) из Африки знаменует собой конец прежнего западного милитаризма на континенте. При этом Африка остается жизненно важной для интересов западных стран, влиянию которых на континенте бросают вызов Китай, Россия и Турция. Поэтому на самом деле Запад никуда не уходит, но лишь традиционно «меняет ставку и стратегию». В восточной Африке западные державы и прежде всего Великобритания делают ставку на Кагаме, который стал председателем Британского Содружества наций (главой Содружества является британский монарх Карл III), что можно назвать высшей формой доверия со стороны западных элит.
Дарко Тодаровски, Михаил Иванов